«С приоритетами бы навести порядок»: разговор по душам с академиком-экономистом

Программа развития Дальнего Востока скорее жива, чем мертва. Газопровод «Сила Сибири» – наша «песочница» с Китаем, а Хабаровский край в пандемию коронавируса «просел» не больше, чем любой другой регион. развитие дальнего востока экономический

Два с лишним часа беседы с академиком Минакиром протекают невероятно быстро. Из него вполне бы мог получиться писатель – словом профессор владеет искусно. При этом кресло директора института не сделало Павла Александровича покладистым, у него на все свое мнение. Что ж, послушаем академика РАН, доктора экономических наук, профессора, научного руководителя института экономических исследований ДВО РАН Павла Минакира.

- Что-то давно не упоминается про программу развития Дальнего Востока. Не приказала ли она долго жить, не отложили ли до лучших времен?

- С чего бы ей умирать? Во-первых, она действует до 2025 года. А во-вторых, откладывать можно то, что еще не начали. То, что начали, можно только прекратить. Нет, все продолжается по мере разумения и зависит от наличия денег. Раз в два года появляются новые версии – с корректировками, изменениями, улучшениями, ухудшениями. И таких версий после 2014 года, когда проект впервые представили, было уже три.

Однако есть некая хитрость в этой программе, дай Бог памяти, называлась она «Государственная программа социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона». В конце 2018 года Забайкальский край и Бурятию «подарили» ДФО, и, соответственно, документ переименовали. Теперь вся программа – про ДФО в целом, Красноярский край оттуда элегантно удалился. Горизонт программы – до 2025 года, еще почти шесть лет мы будет жить при ней.

- Помнится, была еще национальная программа, в которую, в том числе и жители региона могли вносить свои предложения, как сделать лучше жизнь дальневосточников. И что-то около десяти тысяч таких предложений набралось.

- Это была идея из Кремля, президенту предложенная. И она, судя по всему, должна была подставить плечо государственной программе, о которой мы уже говорили. В процессе подготовки национальной программы развития Дальнего Востока как раз и проводился опрос населения, и народ начал предлагать «свое» по мере наличия свободного времени и энтузиазма. Иногда очень дельные вещи, кстати, предлагались. Иногда просили просто асфальт на улице поменять или цивилизованный туалет построить. Ожидалось, что в 2019 году на V Восточном экономическом форуме во Владивостоке полномочный представитель президента в ДФО Юрий Трутнев презентует национальную программу официально. Но, как говорится, что-то пошло не так. Рояль остался в кустах. развитие дальнего востока экономический

- В последнее время много разговоров вокруг газопровода в Китай. Некоторые независимые эксперты даже говорят, что проект века под угрозой, и запасов российского газа для «Силы Сибири» не хватит. А что скажет по этому поводу экономист Минакир?

- Из Европы нас с нашим газом выдавливают. И в «Газпроме» рассудили здраво: «Не хотите с нами дружить, мы найдем себе другую песочницу». И такой «песочницей» будет Китай, который бурно развивается, и ему нужен газ. В принципе, правильно. Европейский рынок снижается, восточный – наращивается, и у нас на нем свой интерес. Нашли месторождение в Сибири, вложили в него огромные деньги.

Но опять что-то пошло не так. Что конкретно, сложно сказать, однако комментарии «Газпрома» на этот счет мне кажутся невразумительными и лукавыми. Менеджеров снимают с работы, в чем-то те провинились. Я не специалист по нефтегазовому сектору, но интуиция подсказывает, что плохо были просчитаны технико-экономические риски.

Есть у этой истории и вторая сторона, чисто экономическая. Хорошо вкладывать инвестиции, рассчитывая на прибыль при стабильном и долгосрочном рынке. Если есть уверенность, что спрос будет, и можно десятилетиями качать российский газ в Китай. Ориентировались на то, что в Поднебесной самая мощная экономика в мире, самые высокие темпы роста. Качать - не перекачать.

Но это оказалось не совсем так. Не успели официально запустить «трубу» до Китая, как рухнули цены на нефть, а потом и на газ. Следом настигли пандемия коронавируса и мировая рецессия. Темпы роста экономики Китая стали проседать, по итогам 2020 года они просядут прилично. Значит, снижается спрос, меняются цены. В конечном итоге, меняется дизайн ожиданий от всего этого проекта. А если на это еще накладываются просчеты инженерного, геологического характера, то это уже близко к катастрофе. Во всяком случае ситуация складывается совсем не такая, какой она казалась в теории.

Следовательно, будут и дополнительные затраты, и изменение оценок возможного эффекта от проекта. И это равно неприятно как для компании «Газпром», так и для национальной экономики. А мне напоминает историю космодрома «Восточный», который как проект начинался очень благостно, с большими ожиданиями, а сейчас почти исчез с горизонта. И вывод из всего этого очень поучительный – 20 лет страна пытается сделать ставку на мегапроекты, и каждый раз это заканчивается или ничем, или провалом.

- Громкое заявление. А если конкретизировать, что это за проекты?

- Да хоть проект «Владивосток», объекты саммита АТЭС-2012. Много было ожиданий. Вложили большие деньги, мосты возвели. Думали, построим приморский Сан-Франциско. А чем все закончилось? Дальневосточным федеральным университетом, унылым казенным учреждением на острове Русский, океанариумом, филиалом Большого театра. Все это полезно, но я-то про экономику говорю. развитие дальнего востока экономический

Есть такая детская игрушка, калейдоскопом называется, покрутил – стеклышки в красивый узор сложились. Экономика на это похожа: начинаешь вкладывать деньги, и эти вложения должны тебе что-то принести. Один раз покрутил – принесло одно. Второй раз – другое. Но каждый раз – с новым узором, с каким-то плюсом, с какой-то полезностью. Да, хорошо, что привели в порядок Владивосток, Сочи. Но на то количество денег, которые ушли, можно было три Сочи сделать. Как я говорю – деньги вложили в витрину, со временем краска с нее сотрется, а, чтобы заработать деньги на ремонт, надо, чтобы за эту витрину ходили покупатели и что-то покупали.

Пришел 2014 год, начались санкции, про которые иные говорят, что это для нас «тьфу!», но, уверяю вас, совсем не «тьфу!». Радость по поводу импортозамещения эмоционально понять можно - как нас не ломай, вывернемся. Приходится выворачиваться, особенно в критически важных для выживания направлениях. Но нужно понимать, что выживание и эффективное развитие - совсем не одно и то же. Есть вещи, где в принципе без акцента на отечественное производство нельзя - оборонка, прежде всего, основное продовольствие, технологии, фундаментальная наука, базовая фармакология, медицинское оборудование и инструментарий и много чего еще. И санкции здесь ни при чем. Это должно быть своим, не полностью, но в основе. Но в целом экономика в современном мире не может опираться на натуральное хозяйство, она интернациональна, без разделения труда и, соответственно, рынков добиться хорошей жизни точно не получится. Даже если суметь все самим производить, а это практически невозможно, нужно, чтобы то, что производится, было куплено кем-то, нужен платежеспособный спрос. Для потребительских товаров, продовольствия, услуг создать такой спрос - дать возможность людям хорошо зарабатывать. Тем, кто может и должен.

Как этого можно добиться? Нельзя же просто печатать деньги и раздавать их гражданам: «Вот тебе 20 тысяч, пойди, купи себе холодильник». Купит, конечно. А на следующую покупку опять деньги дать? И так всем? А кто эти условные холодильники будет производить? И зачем их производить, если деньги просто так раздают? Вот и кончатся холодильники. А импортировать-то нельзя. За импорт платить надо, а чтобы заплатить, нужно заработать. Так что опять все упирается в слово «работать». Вот только за свою работу люди должны получать нормальные деньги. Для этого экономика должна быть «нормальной» - в нее должен вливаться поток новых идей, квалифицированных кадров, люди должны постоянно наращивать масштаб своей экономической активности, а не в гараже «на коленке» что-то придумывать.

Однако если деньги идут не туда, не в создание новых видов деятельности и бизнесов, а в помпезные и после фанфар бесполезные вещи, это беда. Нет, я не против стадионов, но они ведь будут заполнены, если у людей будут деньги, чтобы прийти сюда. А еще, если игра будет их привлекать, то есть команды будут «работать» интересно, красиво, «с горящими глазами», а не «мучиться» на поле. В общем, с приоритетами бы навести порядок. Пока с этим плохо получается.

- А как же Крымский мост, тоже ведь мегапроект?

- Это я отношу к вещам неприкосновенным, геополитическим. Как экономист я, конечно, должен задать вопрос, а стоил ли он на самом деле столько денег, сколько в него вложили. Но то, что его нужно было строить, это однозначно.

Кстати, для меня вопрос возвращения Крыма в Россию глубоко личная история. Я родился в Крыму, в Симферополе, до поступления в МГУ жил в Евпатории. Для меня это родина. Крым подарили Украине в 1954 году, я в 1955-м пошел в школу и в экспериментальном порядке учил украинский язык наравне с русским.

В последнее время стало модно рассуждать о том, что в правительстве есть блок государственников и есть блок либералов. И эти блоки между собой спорят и ссорятся. Победой государственников стало то, что они пробили мегапроекты, в которые будут вкладываться немыслимые деньги. И если раньше это делалось время от времени, в целях укрепления государственного имиджа, мол, мы люди хлебосольные, то теперь широким жестом подается как инструмент построения экономики. Мол, давайте еще десять мостов построим. Давайте тоннель куда-нибудь пророем. развитие дальнего востока экономический

Это повторение пройденного, только теперь это пройденное превращается в экономическую концепцию и может сыграть с российской экономикой злую шутку. Мы, по сути, возвращаемся к старой советской идее, что человеческое счастье – в освоении средств. Чем больше освоим, тем будем счастливее. А у меня тогда вопрос из зала: «Освоить можно то, что заработал. А кто зарабатывать будет?». Придумать, как потратить, мозгов хватит. А откуда это все возьмется? Ответ один – опять от газа, нефти, леса, рыбы, руды и металла. На те же грабли снова наступить не боимся?

- А как Хабаровский край в российской действительности выглядит? Как прочитаешь у иных экспертов, что уровень жизни в регионе падает, что долги растут, грустно становится.

- А что в крае не так, чем регион отличается от остальных? Реляции, статистики, оценки – это довольно лукавая вещь. Потому что количество интерпретаций одних и тех же цифр может быть велико. Есть официальные данные по Хабаровскому краю за пять месяцев. Три месяца до пандемии и два месяца при ней. За пять месяцев в краевой промышленности по сравнению с прошлым годом 4,5% прироста. Для России в целом такой показатель был бы поводом для победных фанфар. В добыче полезных ископаемых рост без малого 6%. Обрабатывающие производства – больше 6% прироста. Это чистая статистика. Если немного поумничать, появляются некоторые размышления и сомнения. развитие дальнего востока экономический

Посмотрим статистику первого квартала, когда еще пандемии не было. По сравнению с первым кварталом 2019 года отмечается рост на 4,5%, а в апреле этого года, по сравнению с апрелем прошлого, почти на ноле. Смотрим обрабатывающую промышленность. В первом квартале 2020 года рост 6% , а в апреле минус 8%. Это по сравнению с апрелем прошлого года. И это примерно соответствует тому, что в целом по стране происходит.

То же самое и с розничной торговлей: в первом квартале рост 2,7%, а в апреле уже минус 8%. Причем, непродовольственная торговля дала минус 13%. Строительство в первом квартале показало почти 60% роста. А потом стройки остановились, и в апреле этого года по сравнению с апрелем 2019-го уже минус 15%. Автомобильный транспорт просел на 40%. Сельское хозяйство, как говорится, устояло. Общественное питание остановилось, отели и гостиницы, театры и кинотеатры закрылись, услуги не оказываются. А это серьезная доля экономики - 20%, без малого 200 млрд рублей. И эти деньги были практически потеряны. Значит, не уплачены налоги в бюджеты, при том, что расходы этих бюджетов возросли. Значит, в крае растут долги.

Поэтому удар пандемия нанесла ощутимый. И не все еще потери подсчитаны. И если мы хотим иметь объективную статистику, то нужно вычитать из нее периоды, когда пандемия реально останавливала в крае все процессы. Ситуация не блестящая. Везде. И не только в России. Важно точно и искусно маневрировать ресурсами, адекватно реагировать на вызовы, но важно и понимать, что собственные усилия в регионе лишь ограниченно влияют на результат. Только на 49% край контролирует происходящие на его территории экономические процессы, соответственно, и их социальные последствия. Как будут справляться остальные и в стране, и за рубежом, не менее важно. А иногда и более.

Фото из открытых источников